Журналисты оценили итоги встречи Гаглоева с Путиным

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

На первой встрече с Владимиром Путиным Алан Гаглоев не стал поднимать острую тему о присоединении Южной Осетии к России, но продемонстрировал своим избирателям, что заручился поддержкой Москвы в вопросах безопасности и газификации сел, указали журналисты Мурат Гукемухов и Руслан Тотров. Президент Южной Осетии на встрече озвучил то, что хотел услышать Путин, счел блогер Батраз Мисиков.

Как писал "Кавказский узел", Алан Гаглоев в мае 2022 года вступил в должность президента Южной Осетии. Прежний президент Анатолий Бибилов проиграл выборы, проходившие в два тура.

В Кремле состоялась встреча Владимира Путина с Аланом Гаглоевым, который приехал в Россию с рабочим визитом, сообщила 16 марта пресс-служба президента России. Ранее Владимир Путин не встречался с Гаглоевым, следует из стенограммы встречи, опубликованной на сайте Кремля. "Очень рад вас видеть, познакомиться с вами. […] Наверняка какие-то есть и вопросы, которые нам нужно обсудить, – я в вашем распоряжении и очень рад вас видеть", – приводятся в ней слова Путина, обращенные к Гаглоеву.

На встрече Путина и Гаглоева произошли три важных момента, отметил журналист Мурат Гукемухов. "Первый момент – это сам факт встречи. С момента инаугурации Алана Гаглоева 24 мая до приема у Путина прошло почти 10 месяцев. После 2008 года ни с кем из новоизбранных президентов РЮО и Абхазии такой длительной задержки с представлением патрону еще не было. Для сравнения, Анатолий Бибилов вступил в должность 24 апреля 2017 года, а 2 мая его уже принимал Путин в Сочи. Вне зависимости от причин, "бибиловская" оппозиция объясняла эту задержку не иначе, как демонстрацией негативного отношения к Гаглоеву. Дескать, Москва его не хотела и не желает иметь с ним дело. В этом смысле путинское "я в вашем распоряжении и очень рад вас видеть" как бы реабилитирует президента РЮО в глазах югоосетинского общества, то есть это важное для Гаглоева событие именно во внутреннем дискурсе", – сказал Гукемухов корреспонденту "Кавказского узла".

Вторым важным моментом стало озвученное на встрече обещание Владимира Путина "не оставить без защиты» Южную Осетию, сказал журналист. 1

"И это сигнал югоосетинскому обществу. После начала СВО и по мере неуспехов России в СВО и усиления санкций в Южной Осетии растут тревожные настроения. Люди боятся, что война может перекинуться на территорию Южной Осетии и Абхазии (открытие второго фронта против РФ и тому подобное). Есть страхи, что в случае поражения России она будет вынуждена покинуть регионы Южного Кавказа, и РЮО останется один на один с Грузией. В этом смысле сигнал от Путина был воспринят как некое подтверждение, что эти страхи напрасны", – пояснил журналист.

Третий сигнал – о том, что газификация горных югоосетинских селений будет проведена, добавил он. 2 "Этот проект, одобренный еще в бытность [президентом] Леонида Тибилова, так и не был запущен. Он был выполнен лишь в части передачи газораспределительных сетей на баланс "Газпрома". Теперь Путин подтвердил, что проект будет реализован", – сказал Мурат Гукемухов.

В Южной Осетии с газификацией связывают надежды на возрождение сел, по большей части опустевших, пояснил Гукемухов. "Это маленькие, разбросанные по ущельям населенные пункты, иногда с десяток домовладений. Их газификация сопряжена с серьезными затратами, которые никогда не окупятся. В этом смысле это исключительно социальный проект и, наверное, знак особого расположения Кремля к Южной Осетии", – сказал он.

Длительный промежуток времени между победой Гаглоева на выборах и его знакомством с Путиным не обязательно демонстрирует отношение Москвы к новому руководству Южной Осетии, согласился журналист Руслан Тотров.

"То, что встреча Гаглоева и Путина произошла только [почти] через год после победы Гаглоева на выборах, не обязательно говорит о том, что Кремль слабо заинтересован в нем лично и в стране в целом. Естественно, Алан Гаглоев – это не фигура сколько-нибудь серьезного масштаба для Кремля с геополитической точки зрения, поэтому может и год подождать. С другой стороны, не надо недооценивать некоторую нерасторопность югоосетинского политического истеблишмента", – сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Тема референдума о вхождении Южной Осетии в состав России не обсуждалась, поскольку она "никак не связывает две страны и не могла быть поднята на встрече", подчеркнул журналист.

"Референдум этот я всегда называл влажными фантазиями Бибилова. Российское государство никакого отношения к этому мероприятию не имеет. Оно его не инициировало, не санкционировало, не подталкивало бывшее руководство ЮО к проведению оного. Поэтому говорить о том, что тема референдума похоронена или реанимирована, просто неверно. Россия рассматривает ЮО как своего маленького, но стратегического партнера в Закавказье. Россия признает [Южную Осетию] независимой суверенной страной и, соответственно, никакого интереса к тому, чтобы присоединить к себе ЮО, Россия не выражает. По крайней мере на официальном уровне", – сказал Тотров.

По его мнению, слова Гаглоева об "общем контуре безопасности" 3 не следует понимать как попытку оправдать таким образом отсутствие прогресса в вопросе референдума. "Этот референдум бывший президент Бибилов просто использовал, чтобы набрать пару процентов лишних голосов, но ему и это не помогло", – высказал мнение журналист.

Заверения Путина о заботе о безопасности Южной Осетии Тотров, по его словам, воспринимает "прагматично". "То, что Южная Осетия и так находится под защитой РФ, – это очевидно настолько, что никаких дополнительных сигналов здесь и не требуются. На территории [Южной Осетии] располагается российская военная база. Те бюджетные вливания, которые РФ производит ежегодно официально в Цхинвал – это по большому счету, если мы будем смотреть прагматично, плата за использование территории под военную базу. И никакие дополнительные сигналы тут не нужны", – заявил он.

Южная Осетия – "геополитический заложник больших интересов России", убежден журналист. "Южная Осетия долгие годы ментально на официальном уровне живет в режиме "осажденной крепости". Поэтому естественно, что руководство ЮО полностью движется в российском фарватере. Оттуда и эти декларативные заявления югоосетинских президентов о безусловной поддержке России, отправка людей добровольцами и не только добровольцами [на военную операцию на Украине]. Поэтому тут правильно рассуждать о Южной Осетии как о неком геополитическом заложнике больших интересов России", – сказал Руслан Тотров.

Тему военной операции на Украине Гаглоеву нельзя было не затронуть на встрече с Путиным, считает блогер, автор телеграм-канала Sid[æ]mon Батраз Мисиков. 4 "Тема СВО для ЮО актуальна хотя бы потому, что существенная часть людей из Южной Осетии находится там [в зоне военной операции]. Сам факт этой встречи, конечно, имеет для Гаглоева большое значение как знак признания Москвой его легитимности. Но с другой стороны, Гаглоев говорил в первую очередь то, что хотел услышать Путин. Гаглоев сделал этот реверанс, все необходимые слова произнес", – сказал блогер корреспонденту "Кавказского узла".

Тему референдума о присоединении Южной Осетии к России Батраз Мисиков считает бесперспективной. "Эта тема имела лишь электоральное значение для Бибилова и его партии в рамках президентских выборов. Выборы прошли, Бибилов проиграл, и, соответственно, тема умерла", – заявил он.

Упомянутая в разговоре двух президентов газификация Южной Осетии в целом не скажется на югоосетинской экономике, считает Мисиков. "Может, на уровне жизни скажется, но чтобы, например, инвесторов привлечь – то вряд ли", – сказал он.

Самое важное из того, что было на встрече, пока не озвучено, предположил блогер. "Самое главное – что привезет Гаглоев из Москвы. Пока это непонятно... Думаю, день-два – и нам объявят, с чем он вернулся", – сказал Мисиков.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.